Троица и Зеленые святки

Троицу называли также Зеленые Святки или Семик. Праздники, называемые Семик, Троица, Духов день в древности составляли единый цикл, знаменующий прощание с весной и встречу лета. До прихода христианства эти праздники приходились на начало мая и назывались Русалиями.

Зеленые святки являлись главным рубежом между зимой и летом. В обрядах зеленых святок приветствовали первую зелень и начало летних полевых работ.

Троицко-семицкая обрядность (как, в равной мере, и масленичная, и купальская, и новогодняя) пронизана древними аграрно-магическими ритуалами – заклинаниями предстоящего урожая.

Предположительно в древности Семик входил в единый весенний праздничный цикл, который начинала Масленица, и был его завершением. В общности обрядов прослеживается линия «проводов на тот свет» (см. Велецкую). 

Представление о взаимосвязи двух праздников нашло отражение в фольклоре: в речевых оборотах и пословицах указывается на особые, даже родственные, отношения мифологизированных образов: «Честь ей и хвала, что она (Масляна) Семика в гости звала», «Звал-позывал честной Семик широкую Масленицу к себе в гости во двор», «Ей-то (Масленице) Семик бьет челом, кланяется, зовет во тесовый терем, за дубовый стол, к зелену вину», «Собирайтесь-ко все, не обрящем ли где честну Масленицу, Семикову родню, да племянницу».

Некоторые обрядовые песни исполнялись только два раза в год — на Масленицу и в Семик, среди них песня о «непряхе». Также как и Масленица, Семик представлял календарный период, маркирующий пограничное состояние природы – окончание весны, предвестие лета. Семицкий обрядовый комплекс был пронизан переходной символикой, а основная функциональная роль в нем отводилась молодежи, социальный статус которой также определялся как переходный. Подобное состояние молодежи, особенно девушек, сопоставимо с состоянием поздней весны в природе – расцветающей, но еще не плодоносящей.

С принятием христианства Семику стала соответствовать одна из знаменательных церковных дат — Троица, при этом древние традиции, определяющие характер праздника, сохранились.

Со временем значение Семика как одного из главных весенне-летних праздников уменьшилось, особенно по сравнению с Троицей. Тем не менее праздновать Семик продолжали, это связано с тем, что в календаре Семик и Троица образуют единый праздничный цикл, причем на Семик приходилась его начальная фаза, а на Троицу — завершающая. Иногда Семик выступал как подготовительный этап для празднования Троицы. Так, во многих местах именно в Семик собирали продукты для ритуальной трапезы, которая совершалась в Троицу.

Итак, Семик был посвящен началу расцвета природных сил и отмечался в период зеленения растительности, созревания ржи, с ним связывали новый этап сельскохозяйственных работ — посев ячменя (в некоторых местах его предпочитали сеять в Семик или в троицкую субботу), льна, конопли, посадку овощей. Обряды, приуроченные к этому времени, были направлены на стимуляцию роста посевов и охрану их от неблагоприятных воздействий. Крестьяне совершали различные ритуальные действия с зеленью, обходы полей, величание ржи, обращались за помощью к предкам. Свойственная земледельческим традициям идея воскресения-умирания божества растительности проявлялась в ритуалах «похороны-проводы». Важное значение в аграрной магии придавалось гуляниям молодежи в полях с непременной обрядовой трапезой, главным блюдом которой были яйца или яичницы, сделанные «на урожай». О магической роли хождения в посевы девушек и молодок говорится в семицких песнях. Особое значение женского начала в земледельческих обрядах связано с мифологическим представлением о женской природе земли. В ряд молодежных развлечений входили круговые игры с мотивами сеяния, роста, созревания («Мак», «Просо», «Лен»). Наиболее популярные в это время песни с любовно-эротической тематикой в данной ситуации могли рассматриваться как заклинание на будущий урожай.

Составляя часть аграрно-магического действия, ритуальное объединение девушек, а часто и молодок, во время праздничных шествий, гуляний, кумления, качания на качелях, катания яиц, вождения хороводов имело и некоторое специфическое значение, отражающее, возможно, более древние представления. Согласно им, девушки и молодки принадлежали к одной половозрастной группе, социальный статус которой определялся их физиологическим состоянием перехода от девичества к материнству. Обряд был призван манифестировать девичью силу, «пик девичьей зрелости», готовность к браку и рождению детей. Впервые в нем принимали участие девушки-подростки, достигшие необходимого возраста, что характеризовало их как полноправных членов молодежного коллектива. Инициационный характер проявлялся, например, в семицких играх и хороводах с прядильно-ткацкой символикой. Так, в Пермской губернии отдельные фигуры девичьего хоровода носили название процессов ткачества: навивать, сновать, кишку снимать (кишка — основа для холста, снятая со сновалок), надевать, ткать. Участие в нем символизировало причастность молодой девушки к миру важнейших женских занятий и показывало ее умения и навыки, которые являлись критерием качественной характеристики любой крестьянки. В результате за Семиком закрепилось название девичьего праздника.

«Семиком» также называли украшенную троицкую березку, березовую ветвь, антропоморфное чучело, в основе которого нередко была березка или ряженый. «Семика»-мужчину обычно сопровождал персонаж женского пола — «Семичиха». С «Семиком» молодежь или только девушки обычно обходили поля, деревни, дома, он являлся непосредственным участником молодежных обрядовых игр. Функционально чучело «Семика» заменяло троицкую березку. В Нижегородской губернии чучела «Семика», наряженного в красную рубаху, и «Семичихи», в сарафане, в четверг утром выносили в поле, устанавливали и устраивали возле них трапезу, пляски. По ходу обряда его участники — парни и девушки — по очереди целовали чучела и друг друга. На ночь «Семика» и «Семичиху» оставляли в поле, а возвращаясь утром, спрашивали: «Как вы ночку провели, молодица с молодцом?» Увенчав головы чучел сплетенными накануне венками, несли их к реке, разоряли и бросали в воду. В Симбирской губернии «Семика» изображала ряженная в мужское платье девушка, выбранная из круга сверстниц по жребию. Она возглавляла праздничное девичье шествие вокруг деревни, обозначенное формулой «Троица на улице, Семик по задам». Во Владимирской губернии «Семиком» также одевалась девушка, наряд состоял из рваной мужской рубахи и приделанного к спине горба, а «Семичихой» — молодой парнишка-подросток, ряженный в женское платье, со старым ведром и палкой в руках. Во главе ватаги детей и подростков «Семик» и «Семичиха» обходили дома односельчан, выпрашивали муку, яйца, крупу, масло, сметану, сахар и пр., приговаривая: «Подайте на семичка два яичка». На улице били палкой в ведро, помелом разгоняли любопытных, под окнами домов пели: 

Семик честной, 
Семик ладужный 
Послал за венцом, 
На нем семь одеж. 
Все шелковые, полушелковые, 
Семику да Семичихе — яичко! 
Семик баню продает, 
Семичиха не дает; 
Стряпала, стряпала, 
В тесто ложки прятала.

Троица в христианской традиции

Троица, день Святой Троицы, Пятидесятница, День сошествия святого духа на апостолов.

В христианской традиции Троица – это двунадесятый праздник православного календаря, отмечаемый на пятидесятый день после Пасхи. В этот день православная церковь вспоминает сошествие Святого Духа на апостолов и чествует Святую Троицу. 

На Руси культ Троицы становится чрезвычайно популярным лишь в XIV—XV вв., и связано это с деятельностью Сергия Радонежского, наиболее почитаемого в народе святого. Он избрал своим жизненным служением Троицу, чтобы созерцанием ее «побеждался страх ненавистной розни мира сего». В честь Святой Троицы преподобный Сергий в 1345 г. освятил обитель, основанную им для монахов-схимников, живших обычно в уединении. В основе объединения отшельников лежала богословская формула «Единство во образ Святой Троицы», ставшая вскоре популярной среди светской и духовной власти, а также в народе. Как нераздельная — Троица олицетворяла необходимость объединения русских земель, как неслиянная — она требовала освобождения от иноземного ига, от всего духовно чуждого. С середины XIV в. праздник Пятидесятницы чаще стали именовать Троичным днем.

В церковном календаре праздник Троицы считается великим, он неразрывно связан с Вселенской субботой (Троицкой субботой, днем поминовения умерших), отмечаемой накануне, и с последующим понедельником — днем Святого Духа. По значимости и торжественности празднование Троицы уступало только Пасхе.

Троицкое богослужение завершает пятидесятидневный праздничный период, следующий за Пасхой. На Троицу православные храмы украшаются свежей зеленью, молящиеся во время службы держат в руках березовые ветки и цветы, повсеместно распространен обычай освящения принесенной верующими зелени. Церковь считает, что зеленая ветка — это символ возобновленной весны и вместе с тем символ обновления людей силой нисходящего Духа Святого. В честь праздника священники нередко облачаются в фелони зеленого цвета, а церковная утварь украшается светло-зелеными тканями и лентами. На Троицу, так же как на Рождество, Сретение, Пасху, в церкви изготавливают и освящают свечи.

Троицкая суббота

Троицкая суббота или Вселенская, Родительская, Клечальная суббота, «Троицкие родители».

В церковном календаре предшествующий Троице день именуется Вселенской, а также родительской субботой. Во время Вселенской панихиды, которая служится только два раза в год — в мясопустную субботу перед Масленицей и в субботу перед Троицей, церковь поминает всех от века умерших православных христиан, независимо от того, как они отошли в мир иной. Каждый прихожанин поминает в основном только своих умерших родственников — «родителей», в том числе умерших «не своей смертью».

© Copyright: Жанна Цареградская, 2024

Свидетельство о публикации №224050901304